«Итак, как долго ты в знакомствах онлайн?» — спросил Марк. Это было четвертое свидание, и мы были в коктейль-баре, смесь пьянящих спиртных напитков побуждала нас бросить вызов этой теме. Это довольно распространенный вопрос, чтобы задать его человеку, с которым вы познакомились в Интернете. Он сказал мне, что он относительно новичок в таких приложениях и что прошло всего шесть месяцев после длительных отношений. Я не стала любопытствовать, хотя втайне была уверена, что он «парень для отношений».
Стабильность Марка была большой частью его привлекательности. Ему было 33 года, у него была собственная квартира, и у него была работа в сфере технологий. После знакомства с десятком харизматичных парней, в том числе с самозанятым писателем, живущим на неполный рабочий день репетиторством, безработным поэтом, живущим на семейные деньги, и энтузиастом из музыкальной индустрии, имеющим проблемы с алкоголем, он казался беспроигрышным вариантом.
Тема наших свиданий снова всплыла в ту ночь, когда мы чуть не переспали вместе в первый раз. Я пригласила Марка к себе в конце свидания, но позже поняла, что еще не готова к такому. Меня поразила абсолютная случайность встречи с мужчиной, без контекста его жизни, кроме того, что он решил представить на наших свиданиях.
Когда мы лежали на моей кровати, полностью одетые, Марк сказал мне, что его последние отношения длились восемь лет. Он не был готов снова ввязываться во что-то долгосрочное, но он хотел бы продолжать ходить на свидания, если бы я согласилась.
«Что ты ищешь от свиданий?» он спросил. «Отношения», — ответила я, слишком уставшая, чтобы притворяться спокойной. К этому моменту о сексе не могло быть и речи, но я сказала, что он все еще может остаться, если захочет. Мы заснули одетыми, не касаясь друг друга, и я решила, что утром покончу с этим. В конце концов, мы были в разных местах, искали разные вещи. Но когда наступило утро, он предложил пойти позавтракать, а пока я была в душе, заправил мне постель. Разговоры о том, чтобы позавтракать и заправить постель, были, увы, аномалией в моем опыте свиданий, и в тот момент и то, и другое было невероятно сексуально. Когда мы шли к кафе, он взял меня за руку, и я позволила себе насладиться моментом, глядя на внешний мир как пара.
Мы, наконец, сделали дело через несколько дней. В течение следующего месяца мы виделись пару раз в неделю и большую часть дней переписывались. Мы рассказали друг другу, чем занимались, когда были в разлуке, и ссылки на «моего друга» вскоре сменились именами, предысториями и фотографиями для контекста. Мы наслаждались обществом друг друга и сближались. Мы выложили карты на стол, по крайней мере, я так думала.
Затем в одно воскресное утро мы были в квартире Марка. Он предложил испечь блины на завтрак, а потом поехать на побережье. Было слишком жарко, чтобы оставаться в Лондоне. Но после завтрака он произвел эффект разорвавшейся бомбы. Мы сидели на диване, его рука обнимала меня. — Итак, есть кое-что, о чем я хотел с тобой поговорить, — сказал он, выпрямляясь. «Я думаю, нам нужно поговорить о нас и о том, куда идут дела».
Мое сердце ускорилось.
«Я все еще не уверен, что готов к отношениям, и я не хочу тебя обманывать», — сказал он. Тщательно подбирая слова, я осмелилась: «Ты также не можешь представить, что мы будем вместе в будущем?» Мне нужно было знать, было ли это просто проблемой синхронизации или проблемой совместимости, чтобы решить, стоит ли оставаться здесь.
— Нет, дело не в этом, я просто не хочу заставлять тебя ждать, — сказал он. Все еще не зная, в чем суть, я попыталась разобраться: «Ты хочешь встречаться с другими людьми?»
«Ну, насчет этого, я вообще-то встречался с кое-кем еще», — сказал он, потирая шею и морщась.
Я была потрясена и сбита с толку. Что это было? Когда он нашел время? Какой из его вечеров, якобы проведенных с коллегами, с друзьями или на диване, на самом деле был с ней?
После долгой паузы я спросила:
«На сколько долго?»
— Э-э, почти в то же время, когда я встретил тебя.
«Как часто вы видитесь друг с другом?»
«Примерно раз в неделю.»
— Ты тоже с ней спишь?
«Ага.»
Несколько мгновений мы сидели молча. «Мне жаль. Я не был уверен, когда будет подходящее время, чтобы сказать тебе, — сказал он. — Возможно, до того, как мы начали спать вместе? Я думала. «Она знает о нас, и она не против того, чтобы я встречался с кем-то еще», — добавил он. Еще больше тишины, пока я смотрела себе под ноги на его кофейном столике, направляя всю свою энергию на то, чтобы не расплакаться. Он спросил, что это значит для нас. Чувствуя себя разбитой, я сказала ему, что никогда не смогу получать удовольствие от близости с ним, зная, что он также спит с кем-то еще.
Хрупкий пузырь того, что я ошибочно приняла за наши неофициальные отношения, лопнул, но я не была уверена, что готова закрыть дверь навсегда. Он сказал мне, что какое-то время чувствовал себя виноватым из-за этого и обратился за советом к нескольким друзьям. Я съёжилась при мысли, что эти незнакомцы знают о моей личной жизни больше, чем я, и надеялась, что он не проиллюстрировал свою дилемму «я встречаюсь с двумя женщинами» моим именем и фотографиями. Он сказал, что большинство из них заверили его, что встречаться с несколькими людьми — это нормально. Я сказал, что мне, вероятно, следовало раньше спросить, были ли мы моногамными, что я и предполагала, поскольку ни один из нас не упомянул о свиданиях с кем-либо еще. Позже мы попрощались дружеским объятием.
Мой шок сменился негодованием на следующий день, когда реальность случившегося дошла до меня, и мне пришлось переосмыслить последние два месяца. Я просмотрела наши сообщения в поисках подсказок, которые должен был уловить раньше. Я заметила, что по вторникам мы мало разговариваем. Было ли это совпадением или это были вечера, которые он проводил с ней?
Вопросы тоже начали поступать. Как давно она знала? Сколько ей было лет? Он одолжил ей ту же запасную зубную щетку, которой я пользовалась, когда оставалась на ночь? Допили ли они бутылку вина, которую я выбрала для нас за ужином?
Делясь его откровением с моей соседкой по дому и хорошей подругой, она заняла более жесткую позицию. — Мы оба знаем, что ты бы никогда не переспала с ним, если бы знала, что он встречается с кем-то еще, — сказала она, качая головой. «Решив не говорить тебе, он лишил тебя этого выбора, что лишило тебя самостоятельности в том, что ты делаешь со своим телом. Это не нормально».
Это звучало экстремально, но она была права. В поисках окончательного ответа на вопрос, могу ли я занять высокие моральные позиции, я наткнулась на статью Vice , в которой писатель Нил Макартур ссылается на статью 2013 года Тома Догерти, философа из Кембриджского университета, в которой утверждается, что «если вы солжете или утаите информацию обо всем, что ваш партнер сочтет нарушением условий сделки — обо всем, что, если бы они знали об этом, передумали бы спать с вами — вы подвергли их сексуальному насилию». Макартур продолжает: «Логика проста: если бы ваш партнер знал правду заранее, он бы не дал согласия, и секса бы не произошло. Следовательно, согласия не было».
Новая волна жалости к себе захлестнула меня, когда я прочитала это, и я отправила скриншот другому старому другу, чтобы подтвердить свою ярость. «Ты действительно чувствуешь себя оскорбленной им?» пришел ответ. — Наверное, я чувствую себя более брошенной, — призналась я.
Правила свиданий вне отношений туманны. Я, как и многие одинокие люди, ходила на первые, вторые и даже третьи свидания с людьми, когда я также ходила на ранние свидания с другими. Чаще всего эти первичные встречи представляют собой проверки совместимости, которые не выходят за рамки выпивки в пабе. Но что, если после нескольких свиданий с двумя или более людьми все стороны по-прежнему заинтересованы, и вы не можете решить, кто вам больше подходит?
Сообщается, что полиамория и этическая немоногамия, которые можно грубо сгруппировать как участие в множественных романтических отношениях, находятся на подъеме в Израиле. Но согласие и честность имеют основополагающее значение для обеих практик и отличают их от обмана и прелюбодеяния.
